З. Фрейд уже в своих первых исследованиях, и, в первую очередь, в совместной работе с Йозефом Брейером ("Исследования истерии"), стал разрабатывать гипотезу своего учителя французского психиатра Жана Мартена Шарко – о психогенном происхождении некоторых психических расстройств, и, в частности, истерии. В противовес существовавшей в тот период тенденции в психиатрии ориентироваться на естественнонаучную парадигму в поисках клинических классификаций психических болезней по этиопатогенетическому принципу, некоторые приверженцы которой и в настоящее время тратят много усилий на поиски морфологической, биохимической, инфекционной основы возникновения психических расстройств, и считают, вслед за Эмилем Крепелиным, родоначальником современной психиатрии, что психические заболевания, как и все другие болезни, должны вызываться вирусами, бактериями, физическими травмами, токсинами и другими естественнонаучными факторами, определяющими конкретную симптоматику.

Фрейда, напротив, интересовали, прежде всего, как источник и причина возникновения неврозов, травмы психические. Под которыми в психоанализе понимаются, согласно "Словарю-справочнику по психоанализу" Лейбина В.М., «глубокие и мучительные переживания человека, вызванные какими-либо событиями его жизни, а также предельные накопления возбуждений, с которыми он не может справиться или которые частично преодолеваются посредством бессознательных механизмов защиты, ведущих к образованию невротических симптомов».

По мнению Фрейда: «Травматическое воздействие может оказать любое событие, которое вызывает мучительное чувство ужаса, страха, стыда, душевной боли…», – причём, приобретёт ли это событие «характер травмы», «зависит от восприимчивости пострадавшего». Однако Фрейд подчёркивал, что проследить причинно-следственную связь страданий пациента с вызывающим их «травматическим событием», удаётся не всегда. Более того, «бывает, что обстоятельства, сами по себе, казалось бы, безобидные, за счёт совпадения с действительно важным событием или моментом особой раздражительности – приобретают значение травмы, которое не могли иначе приобрести, но которое – с тех пор – сохраняют».

Согласно "Словарю по психоанализу" Лапланша Ж., Понталиса Ж.-Б., помимо особой «чувствительности» субъекта, для возникновения у него психической «травмы как таковой (т.е. ситуации, при которой неотреагированный опыт застревает в психике как «инородное тело») нужны и некоторые объективные условия. Конечно, событие может по «самой своей природе» исключать полное отреагирование (например, «невосполнимая потеря любимого человека»). Однако, если не брать крайние случаи, травматическое значение события определяется специфическими обстоятельствами: это могут быть особое психологическое состояние субъекта в момент события («гипноидное со­стояние» Брейера); реальная ситуация – социальные обстоятельства, насущные задачи, не допускающие адекватных реакций или препятствую­щие им («сдерживание»); наконец, и прежде всего (по Фрейду), – психи­ческий конфликт, который не позволяет субъекту включить этот опыт в свою сознательную личность («защита»)».

И, далее, нужно отметить  – Брейер и Фрейд отмечали также, что «целый ряд событий, каждое из которых по отдельности не способно вызвать травму, могут вызвать её в совокупности («суммирование»)». Иными словами, в истории жизни пациента нередко «обнаруживается несколько парциальных травм, образующих группу происшествий, которые лишь в совокупности могли оказать травмирующее воздействие».

Проводя аналогию с физической травмой, Фрейд в "Исследованиях истерии" пишет: «Психическая травма или воспоминание о ней действует подобно чужеродному телу, которое после проникновения вовнутрь ещё долго остаётся действующим фактором». При этом, Фрейд обратил внимание на то, что симптомы, вызванные психической травмой, у пациента проходили, «когда удавалось со всей ясностью воскресить в его памяти травматическое событие».

Возникновению психоанализа как метода психотерапевтической помощи предшествовал катарсический метод лечения, разработанный Брейером ещё до начала его сотрудничества с Фрейдом. В соответствии со своим методом психотерапии, Брейер погружал пациентов в гипнотическое состояние, а затем предлагал им подробно описывать различные психотравмирующие ситуации, имевшие место в их жизни. А, также, – «вспомнить о начале, первых проявлениях психического страдания и событиях, которые могли быть причиной тех или иных психопатологических симптомов».

Термин «катарсический» Брейер использовал по аналогии с греческим понятием «katharsis», предложенным Аристотелем в работе «Поэтика» для обозначения феномена «очищения через трагедию». Уже в совместных исследованиях, Брейер и Фрейд установили, что иногда уже только один рассказ пациента о психотравмирующих ситуациях в состоянии гипноза (т.е. при – своего рода – «насильственном воспоминании») приводил к избавлению пациента от страданий. Подчёркивая необходимость обязательного повторного эмоционального переживания ситуации психической травмы в процессе терапии, Фрейд, в то же время, признавал, что если аффективная составляющая воспоминаний отсутствует, эффективность психотерапевтического процесса невелика: «Воспоминания, лишённые аффекта, почти никогда не бывают действенными; психический процесс, который развивался первоначально, нужно воспроизвести как можно ярче, довести до status nascendi (момента зарождения) и затем выговорить» ["Исследования истерии"].

По словам М.М. Решетникова, «Фрейд отмечает, что снижение остроты переживаний существенно зависит от того, последовала ли сразу после травматического воздействия энергичная реакция на него или же для такой реакции не было возможности, или же она была вынуждено подавлена. В обоих случаях реакция на психическую травму имеет чрезвычайно широкий диапазон отреагирования: от немедленного до отставленного на многие годы и даже десятилетия, от обычного плача по утрате до жестокого акта мести обидчику. И только когда человек отреагировал на психотравмирующее событие в достаточной мере (индивидуальной – для каждого), аффект постепенно убывает ["Психическая травма", стр. 29].